English
Українська |
О работе, которую выполнили сотрудники Академии наук УССР по ликвидации чернобыльского лиха какие-либо публикации в средствах массовой информации, практически, отсутствовали - главным было не слово, а дело, работа. А она, во многих случаях, граничила с истинным героизмом, соизмеримым с тем, что проявлялся в годы Великой Отечественной войны. Тому можно привести немало примеров.
В "чернобыльском" архиве АН Украины сохранился уникальный документ - записка Б.Е.Патона, определяющая сложнейшие проблемы первых, наиболее трагических недель, написанная, судя по всему, во время одного из первых посещений Чернобыля.
Всегда исключительно аккуратный он пишет записку торопливо, сокращая слова - нужно экономить каждую минуту, ситуация меняется очень быстро и непредсказуемо, следует немедленно приступать к делу.
За лето Б.Е.Патон трижды выезжал в Чернобыль, чтобы самому разобраться в обстановке непосредственно на месте аварии и согласовать действия Академии с Правительственной комиссией СМ СССР. Дважды, вместе с В.И.Трефиловым, с вертолета осматривал ЧАЭС. Увиденное буквально потрясало масштабами разрушений. Обоим особенно памятно 12 мая, когда вертолет на высоте не более 150 метров кружил над станцией, а в кратере реактора, заполненном спекшейся лавой и засыпанном специальными смесями, еще бушевала смертельная радиация - десятки тысяч рентген в час! Запомнились разрушенный взрывом блок, завалы вокруг него из топлива и выброшенных взрывом конструкций, левый берег реки Припять, покрытый черными пятнами выброшенного графита и топлива, город Припять, с его безлюдными улицами, на которых виднелись автомашины, детские коляски, мотоциклы и др. имущество, оставленное жителями.
Пытаясь оценить площадь загрязнений, облетели ЧАЭС несколько раз. Когда вертолет приземлился в Жулянах, выяснилось, что в спешке авиаторы позабыли положить на пол кабины свинцовый коврик. "Это было последним потрясением от нашего полета", - сказал автору В.И.Трефилов.
Члены Оперативной комиссии, ряд сотрудников Президиума АН Украины, руководители многих институтов многократно выезжали в Чернобыль для конкретного руководства и помощи направленным в 30 километровую зону участникам работ. Летом 1986 года в зоне активно трудились более полутысячи сотрудников Академии и десятки тысяч работали непосредственно в институтах, решая в небывало короткие сроки сложнейшие проблемы, поставленные перед наукой Чернобыльской бедой.
6 мая 1986 года закончился пожар на разрушенном блоке ЧАЭС, и встала задача изучения радиационных полей вокруг разрушенного блока. 7 мая в Институте ядерных исследований АН Украины была сформирована группа сотрудников для этой работы.
Прибыв в Чернобыль, группа получила следующие задания от Правительственной комиссии СМ СССР:
- провести дозиметрическую разведку вокруг четвертого блока ЧАЭС;
- определить состояние разрушенного реактора: происходит ли в реакторе цепная реакция деления; возможен ли проплав всех находящихся под реактором бетонных перекрытий и вероятность попадания огромной массы радиоактивных веществ в подземные воды.
Существующая в то время в Чернобыле передвижная аппаратура не позволяла измерять мощность g-излучения выше 500 рентген/час. Буквально за сутки силами сотрудников Института ядерных исследований и Института электродинамики была создана аппаратура с диапазоном измерений 10000 рентген/час, к тому же питаемая от бортовой электросети бронетранспортера. Эти измерения были крайне важны для определения путей более безопасного подхода к разрушенному реактору.
От Института ядерных исследований АН Украины непосредственное участие в "разведке" принимали В.И.Гаврилюк, А.А.Ключников, В.Н.Шевель, П.Н.Музалев, от Института физики АН Украины - В.И.Шаховцов. Участник "вылазки" Павел Николаевич Музалев запомнил, что по дороге к блоку, которая проходила через "рыжий лес" (ставший таким от радиационного ожога) цифровой дозиметр В.Н.Шевеля, рассчитанный на измерение сотен миллирентген, стал "захлебываться" - и это в закрытом свинцовой броней бронетранспортере! Остается только предполагать, какое облучение получили шофера автобусов, что стояли в этой зоне несколько часов, ожидая распоряжения на вывоз населения из Припяти!
С большими препятствиями через разбросанные стройматериалы, разрушенные бетонные плиты, покореженные стальные балки добрались до стены разрушенного блока.
Руководитель "вылазки" заместитель директора Института ядерных исследований АН УССР В.И.Гаврилюк вспоминает:
"К бронетранспортеру были прикреплены катушки с намотанным на них километровым тросом и закрепленными на нем дозиметрами. Трос надо было размотать в районах особенно высокой радиации вокруг четвертого блока.
Подъехали к станции. Смотрим на разрушенный гигантский блок. Вокруг ни души, только какая-то легкая струя поднимается из чрева реактора. Картина довольно жуткая. Надо бы рассмотреть получше, но нужно спешить. П.Н.Музалёв вылез на борт транспортера и сбросил конец троса с якорем на землю. Бронетранспортер двинулся. Разматываем трос с дозиметрами. Они должны остаться в зоне радиации несколько часов - это позволит получить более точную информацию. Завершив работу, едем в город Припять - там намного меньше радиоактивный фон.
Припять. Пустынные улицы, мертвый город. Въезжаем в один из дворов. На веревках сушится белье, оставленное хозяевами. Стоит с открытыми дверцами чья-то "Волга", рядом новехонький мотоцикл. Вылезли на броню машины и молча стоим. Через некоторое время вокруг бронетранспортера собирается несколько кошек, они мяукают - наверное просят поесть. Вдали стоит собака и не решается подойти. Подъезжает другой бронетранспортер с милиционерами. Выяснив, для чего мы здесь, они уезжают.
Возвращаемся опять к четвертому блоку. Сматываем трос и обнаруживаем, что многие контейнеры с дозиметрами в результате трения об асфальт открылись, дозиметры выпали. А.А.Ключников, руководитель СКБ института, которое разработало дозиметры, выскочил из машины и подобрал те, что были поблизости. Его отчаянный поступок помог определить, пусть частично, радиационную обстановку вблизи реактора. Этот случай стал хорошим уроком: нужно более продуманно и тщательно готовиться к работе в зоне аварии. За ночь в Киеве были разработаны и изготовлены новые контейнеры. На следующий день измерения повторили. На этот раз удачно. Судя по ним, есть места с более низкой радиацией. Кроме того, измерения показали: цепной реакции в топливе пока не происходит".
Остается добавить, что когда бронетранспортер во время объезда территории зацепился за вкопанный в землю проволочный жгут, В.И.Гаврилюк проявил незаурядное мужество, - выскочив из машины с трудом освободил колесо от захлестнувшей его стальной петли. К счастью, остановка произошла там, где уровень радиации был слабее. И все-таки это были сотни рентген...
Правительственная комиссия объявила всем участникам "вылазки" благодарность. Но это было лишь начало.
Параллельно та же группа проводила подготовку к измерению параметров разрушенного реактора. Как наиболее приемлемый вариант была выбрана установка необходимых датчиков на потолке бассейна - барбатера, находящегося под основанием собственно реактора. Для установки регистрирующей аппаратуры были выбраны помещения блочного щита управления реакторного блока №3. Работы проводились в неимоверно трудных условиях: высокие радиоактивные поля, температура местами достигала 60-70°С; абсолютная темнота, отсутствие нормальных схем расположения узлов коммуникации. Во второй половине мая 1986 года в бассейне - барбатере были установлены датчики теплового потока, температуры, нейтронного потока и g-излучения.
На основе полученных экспериментальных данных было подтверждено, что во всем объеме реактора нет никакой локальной цепной реакции. Результаты измерений о динамике теплового поля и температуры, позволили провести расчеты, показавшие, что проплавление всех бетонных барьеров на пути к подземным водам невозможно.
О самых трудных днях работы физиков рассказывает В.И.Гаврилюк.
"26 мая председатель Правительственной комиссии заместитель председателя СМ СССР Л.А.Воронин по рекомендации В.А.Легасова поручил специалистам Института ядерных исследований АН УССР установить непосредственно под центральной частью реактора четвертого блока датчики мощности гамма-излучения, интенсивности нейтронного излучения и теплового потока с целью более точного определения состояния разрушенного взрывом блока. Сложнейшая аппаратура была разработана за трое суток! Добровольцев для ее установки на АЭС оказалось в несколько раз больше, чем требовалось. Отобрали наиболее физически крепких, имеющих нужные знания и навыки, всего тринадцать человек, и выехали в Чернобыль.
Утром 30 мая приступили к работе. Пришлось тащить на себе свыше тонны груза. Если учесть, что к месту установки надо было добираться через помещения 1-го и 2-го энергоблока, что система лифтов не работала, а перепады по высоте - на почти километровом пути - составляли тридцать метров и приходилось много раз, часто в темноте, подниматься и опускаться по лестницам, то можно представить, с каким трудом группа добралась до исходного плацдарма - помещения 3-го блока со щитом управления. Оставив регистрирующую аппаратуру, начали прокладку кабелей к четвертому реактору. Часть группы задержалась у щита, чтобы установить регистрирующий блок, остальные двинулись дальше. Нехитрое дело - проложить кабель. Но не в условиях высокого радиационного фона, когда приходилось пролезать через специально вырезанные люки при переходе из одних помещений в другие, подниматься то вверх, то вниз, освещая путь фонарем.
Наконец дотянули кабели до бетонной стены, за которой находилась центральная часть взбунтовавшегося реактора. В стене вырезано узкое отверстие, за ним - пустота, обрыв на восемь метров вниз... Первыми по веревке, захватив для установки датчики спустились двое: сотрудник АЭС В.Л.Прянишников и сотрудник Института ядерных исследований В.Н.Шевель. Находиться долго под реактором было невозможно. Их сменяли другие: И.А.Дурицкий, С.Э.Беренбейн, Ю.Л.Цоглин, А.В.Никонов, В.С.Федун, Н.Г.Соколов".
Самому младшему, В.С.Федуну, шел двадцать пятый год. Их руководителю - В.И.Гаврилюку - сорок седьмой. Понимая всю ответственность операции, трудились четко, быстро и вдохновенно. "Страха не было,- вспоминал позднее В.И.Гаврилюк.- Хорошая подготовка к операции, четкое знание радиационной обстановки, которая ежесекундно выдавалась дозиметристами Шевелем и Соколовым, позволили свести к минимуму облучение сотрудников группы. Возвращаясь, думали об одном: работают ли установленные датчики".
У щита управления 3-го блока регистрирующая аппаратура уже была установлена. Включили ее и облегченно вздохнули: работает! Шел первый час ночи. Через полчаса, вернувшись в Чернобыль, В.И.Гаврилюк доложил Л.А.Воронину и академику Е.П.Велихову, с нетерпением ожидавших результата, о выполнении задания. Всем участникам этой сложной операции Правительственная комиссия объявила благодарность. В.И.Гаврилюк, четко и бесстрашно руководивший этой ответственейшей операцией, был награжден орденом Трудового Красного Знамени.
Так закончился майский самый трудный и самый ответственный период ликвидации последствий аварии на 4-м блоке ЧАЭС для ученых Института ядерных исследований Академии наук Украины.